«Большинство людей не знают, что пуля поразит их до того, как они услышат звук огнестрельного оружия. Если вы слышите свист пули, не следует паниковать, вы пока в безопасности, и у вас ещё есть возможность убежать в укрытие», – советует Саймон Хэслок, эксперт по странам, пережившим насильственные конфликты.
Саймон побывал в различных горячих точках мира, руководил стратегическими коммуникациями и развитием медиа в Африке, на Ближнем Востоке и в Восточной Европе, работал официальным представителем НАТО. Сегодня он консультирует международные организации по улучшению работы СМИ в странах, где распространен радикализм, ведущий к насильственному экстремизму, а также в тех странах, жители которой подвергаются вербовке со стороны радикальных группировок. К последним относится и Центральная Азия. По данным исследования американского аналитического центра Soufan Center 2017 года «За пределами халифата: иностранные бойцы и угроза их возвращения», из региона сражаться за ИГ уехали около 5 000 человек. Больше всего из Узбекистана – 1500 и Таджикистана – 1300, кыргызстанцев – чуть более 500 человек, как и казахстанцев, а жителей Туркменистана – около 400.
Саймон Хэслок / Фото проекта «.три.точки.»
– Саймон, у вас богатый опыт работы со СМИ по предотвращению насильственного экстремизма и радикализма. Как же нам, журналистам, следует освещать эти острые темы, чтобы способствовать их сокращению? Кто-то говорит, что нужно больше говорить об этом, чтобы народ был в курсе. А кто-то – наоборот, что нужно меньше «пиарить» такие явления. Как всё-таки правильно?
– В вопросах сокращения напряжённости и уменьшения радикализации очень важны не столько сами рассказы, а то, как журналисты их преподносят. СМИ стараются поднять шумиху вокруг новостей, говорить о чём-то очень драматичном, чтобы люди их читали и смотрели. И это опасно тем, что аудитория может преувеличивать эти новости. Одна из проблем, связанных с терроризмом, – то что, они создают реакцию в СМИ. Это очень чувствительные вопросы.
Я не думаю, что некоторые из старых традиций журналистики необходимо применять в той мере, в какой мы привыкли их применять. Например, если что-то случилось, может, необязательно брать интервью у жертв или пострадавших? Террористы только и ждут, чтобы СМИ публиковали это, чтобы была большая реакция.
Важно, чтобы журналисты понимали – они не просто беспристрастные наблюдатели за терроризмом. Они на самом деле являются действующими лицами, потому что террористические организации хотят этих публикаций, они хотят, чтобы освещение продолжалось, насколько это возможно, и чтобы СМИ освещали их атаки максимально драматично.
– Какова роль государства в вопросах предотвращения радикализации и экстремизма?
– Работа с радикализацией – это не только ответственность государства. Насильственный экстремизм не начинается с верхов, эти течения начинаются в обществе. И когда кто-то начинает радикализироваться, люди должно видеть это и помогать им. Важна роль и государства, и общества.
– Как общество должно бороться с радикальными течениями?
– В попытках предотвратить радикализацию обществу необходимо учитывать ряд факторов. В первую очередь следует убедиться в том, что люди понимают информацию, которую получают. Когда кто-то говорит им что-то, когда они видят что-то, сидя в Интернете в своём мобильном телефоне, они должны подумать, на что они смотрят. Они должны проверять информацию прежде, чем доверять ей.
Также общество и правительство должны понимать, что социальные и экономические условия важны. Поэтому возможность предотвратить радикализацию – убедить правительства, что они могут помешать меньшинствам стать изолированными: чтобы они не чувствовали, что у них нет голоса. Таким образом, открытая дискуссия и свобода выражения чрезвычайно важны. Важно, чтобы люди чувствовали, что они наравне с остальными. Этого нелегко достичь ни в Центральной Азии, ни в других странах. Люди пытаются бороться против идеологии террористических или радикальных групп, но на самом деле всё, что мы должны делать, – помогать обществу строить устойчивость.
– А почему люди уходят в радикальные течения?
– Люди радикализируются по разным причинам. И не всегда это происходит через идеологию или религию. Причиной могут быть социальные и экономические условия, в которых люди находятся – они могут чувствовать себя бесправными, изолированными, возможно, они чувствуют плохое отношение к себе общества, в котором живут. Они даже могут чувствовать себя чужеземцами там, где живут.
Поэтому вопросы идентичности чаще всего являются причиной номер один в радикализации. Когда люди сталкиваются с проблемами, то начинают искать ответы в политических идеологиях и религии. И в этих случаях опасно, что они уходят в крайние формы политических и религиозных взглядов.
– Кто подвержен радикализму?
– Уязвимые – это те, кто чувствуют себя бесправными жертвами общества, в котором живут. Это те, кто не имеет таких возможностей, которые есть у других, чувствует себя социально отвергнутыми или видит, как другие люди становятся жертвами.
И это, безусловно, основная причина, по которой люди радикализуются. Это те, кто считает, что их брат из другой страны или их сестра из другой страны являются жертвой чего-то, а они чувствуют, что нужно поддерживать родных. Это уязвимость, это изоляция. В основном люди, которые чувствуют себя уязвимыми и совершает нападения (террористы-смертники). Например, в западных и европейских странах это люди, у которых нет друзей, нет места в жизни.
– Значит, религия не основная причина радикализации, как обычно считается?
– Религия определённо не основная причина. Как я уже говорил, обычно люди, которые не довольны своим положением или очень злы на что-то, могут идти к кому-то, кто даст ответы на вопросы, с которыми они столкнулись.
Одна из проблем заключается в том, что многие на Ближнем Востоке и в целом в современном мире считают, что религия подвергается нападению. А заболевшими религиозными доводами легко управлять. Но обычно религиозные аргументы, которые выдвигаются экстремистами, не согласуются с нормами религии. Так, например, с точки зрения ислама и в моём понимании, люди, выступающие за насилие, не следуют традиционному течению данной религии.
– Каковы ваши прогнозы относительно радикализма и экстремизма? Какие изменения могут произойти в будущем?
– Завтрашние причины радикализации могут отличаться от сегодняшних. Например, сейчас мы говорим о религиозном экстремизме, в основном связанном с исламом. Но мир меняется, и причины радикализации могут изменяться. И сейчас идёт тенденция к тому, что в некоторых странах расовая идентичность повышается, а в других – снижается. И общества реагируют на эту радикализацию – они хотят иметь идентичность, которой могли бы гордиться. Так что, в будущем возможно снижение религиозного экстремизма и развитие националистического или этнического радикализма.
Беседовала: Зауре Медерханова, проект «Три точки. Знай, что смотришь»