Страны Центральной Азии лидируют в показателях по возвращению своих граждан из зон ранее контролируемых ИГИЛ (запрещена деятельность в Кыргызстане, Казахстане, Узбекистана и Таджикистане) на территории Ирака и Сирии. На заседании Региональной консультативной рабочей группы по вызовам свободы вероисповедания и совести, религиозной практики мигрантов и репатриантов, организованном Search for Common Ground в Бишкеке, обсудили вопросы репатриации, реабилитации и реинтеграции возвращенцев.
Казахстан вернул 607 своих граждан, среди них более 400 детей. Последняя гуманитарная операция “Жусан-5” успешно завершилась возвращением 12 казахстанцев при активном содействии США.
Узбекистан вернул 531 своих граждан, из них 93 человека были возвращены домой 1 мая в рамках спецоперации “Мехр-5” также при содействии американских властей. По данным МИД Узбекистана, 24 женщины и 69 детей на протяжении трех лет находились в лагере “Аль-Холь”.
Таджикистан вернул 89 детей из Ирака, из Сирии пока никого официально не возвращали. В лагерях для перемещенных лиц на северо-востоке Сирии находятся 500 таджикских женщин и детей. Такие цифры 9 апреля на встрече с жителями Исфары озвучил президент Таджикистана.
Кыргызстан вернул 79 детей из Ирака, в сирийском направлении никаких дат и данных по количеству кыргызстанцев, находящихся в лагерях официально не озвучивались.
Как вернуть возвращенцев к нормальной жизни
Об этом 17-18 июня зашел разговор на втором заседании Региональной консультативной рабочей группы по вызовам свободы вероисповедания и совести, религиозной практики мигрантов и репатриантов Search for Common Ground, прошедшем в Бишкеке. Главной целью этих заседаний является расширение знаний и практик участников по формам реализации права на свободу вероисповедания как одной из возможных инструментов по предупреждению радикализации и насильственного экстремизма.
На второй день заседания темой №1 было возвращение выходцев из Центральной Азии, точнее их реабилитация. По мнению экспертов, выступивших на форуме религиозная реабилитация возвращенцев должна идти в тесной взаимосвязи с социальной, экономической и медицинской реабилитацией. Но в приоритете должна быть социально-экономическая реабилитация.
Часть экспертного сообщества придерживается мнения, что абсолютное большинство репатриантов не имеют достаточного образования и знаний для того, чтобы представлять опасность по возвращению домой.
Кстати, нет единого мнения и в терминологии, как обозначать этих лиц в публикациях и документах, в некоторых случаях их называют репатриантами, в других возвращенцами.
Общественное мнение во всех странах региона ожидаемое негативно восприняло инициативы властей по возвращению женщин и детей. Категоричные и резкие высказывания были и в отношении детей. В многочисленных публикациях детей-возвращенцев представляли практически “младшим эшелоном” ИГИЛ (запрещена деятельность в Кыргызстане, Казахстане, Узбекистана и Таджикистане), давая им негативные определения как “львята халифата”. Поэтому в отличие от экспертного сообщества, так называемые “обычные граждане” с опасением и недоверием относятся к этой инициативе и не разделяют идеи возвращения даже ради гуманистических целей.
Еще нужно работать в этом направлении, потому что такого опыта у стран Центральной Азии еще не было. Тем более в случае с Казахстаном и Узбекистаном возвращаются и мужчины тоже. Но в подавляющем большинстве среди возвращенных это дети.
По словам эксперта комитета по делам религий Министерства информации и общественного развития РК Инабат Сулеймановой, в рамках программы “Жусан” по возвращению и реабилитации до 90 процентов возвращенных женщин дерадикализировались и обществом (!) сформировано “адекватное отношение к репатриантам”.
Такой высокий уровень дерадикализации по результатам “Жусана” вызывает вполне резонное недоверие у экспертов. Каким образом удалось за столь короткий период дерадикализировать столь огромное количество женщин, чтобы они отказались от идеологии экстремизма и вернулись к нормальной жизни.
Результаты “Жусана” не всех экспертов впечатлили. По мнению, некоторых из них часть возвращенных могут представлять угрозу, потому что являются идейными и давали клятву верности ИГИЛ (запрещена деятельность в Кыргызстане, Казахстане, Узбекистана и Таджикистане).
Эксперты из Узбекистана, поделились своим наблюдениями по результатам программы “Мехр”, по их утверждениям, религиозное переформатирование (о котором, кстати очень много говорят во всех странах региона, когда речь идет о реабилитации) не имеет четких инструментов. В Узбекистане анализируя причины вовлечённости граждан в деятельность запрещенных организаций, хотели понять причины и попытались реконструировать мотивации женщин, по какой же причине они покинули Родину и уехали в Афганистан и дальше.
Условно у первой группы, которые были вынуждены уехать, потому что муж настоял, реабилитация прошла относительно легко, потому что они испытали большое разочарование, послушавшись супруга. У женщин второй группы, там причины очень житейские, желание подзаработать, адаптация тоже прошла несложно. У третьей группы, по мнению экспертов, она была малочисленная, реабилитация шла тяжело. Опыт двух лет социальной адаптации и абсорбции основной части женщин-возвращенцев превзошел ожидаемые результаты программы “Мехр”. На сегодня эти женщины ничем не отличаются и не выделяются чем-то среди других членов общества.
Узбекские эксперты с осторожностью отмечают, что 100 процентной уверенности отказа от прежних клятв нет.
Поэтому нужно продолжить работу в социальной реабилитации, наблюдая за их поведением и помочь им решить возникающие социальные вопросы.
Что касается Кыргызстана, тут мало информации и полное отсутствие опыта. Напомним, что правительство КР вернуло в марте 79 детей в возрасте от трех до 18 лет. Практически все дети-возвращенцы выросли в очень религиозных семьях, они были свидетелями насилия, агрессии и ненависти. Некоторые из них пережили смерть близких. До возвращению в Кыргызстан они на протяжении последних нескольких лет провели в лагерях, а затем в тюрьмах Ирака вместе с матерями.
Все из них неплохо знают Коран, потому что им с раннего детства прививали особое отношение к религии, поэтому они совершенно свободно цитируют суры и аяты из Корана. К тому же бегло говорят на азербайджанском, турецком и арабском языках.
Несмотря на знания языков и Корана уровень религиозного образования у них низкий, они не понимают многих вопросов, связанных с правами и вероубеждением.
С ними работают эксперты из числа психологов, социологов, педагогов и теологов. Есть определенные изменения в поведении детей, но еще рано говорить о каких-то конкретных результатах, потому что работа еще продолжается.
Параллельно с социальной реабилитацией с самыми широкими запросами необходимо вести разъяснительную работу с журналистами, социальными работниками и учителями. Пока в этом направлении нет никаких сдвигов.
Без медийной и информационной поддержки, и это должно быть не разовые интервью или комментарии, программа “Мээрим” может буксовать и мы можем получить обратный результат. Заочно общественное мнение настроено к ним в большой степени негативно, значит нужно с ним работать, чтобы оно изменилось. Это ведь часть социальной реабилитации.
Текст: PreventionMedia