Слабые места и упущения в госполитике по религии. Такое мнение сложилось у одного из ведущих экспертов по религиозным вопросам. На наши вопросы отвечает директор единственного в стране научно-исследовательского института исламоведения Маметбек Мырзабаев.
1.Какие события в 2019 году по профилактике насильственного экстремизма вы считаете важными и значимыми?
2.Какие мероприятия вашей организации или в вашей экспертной работе в прошлом году, вы считаете нужным отметить и почему? Какие мероприятия, проекты, исследования запланированы в этом году?
3.В этом году истекает срок первой Концепции по государственной политике в религиозной сфере (2014-2020). Какие три предложения вы бы внесли в новый вариант этой Концепции
1 Не думаю, что вопрос религиозного образования был таким важным в прошлом году, важнее чем в позапрошлые годы. Наоборот все было тише в этом направлении, чем обычно. Для меня очевидным в прошлом году был рост исламофобии. К сожалению, идет тенденция к его явному росту. Мы наблюдаем конфликты в социальных сетях между мусульманами и приверженцами тенгрианства. В прошлом году это противостояние перешло на новый, более опасный уровень. Это первое, а во-вторых, очень-очень пасссивная государственная политика в религиозной сфере. Я не знаю периодов, когда была такая пассивная политика. Я вообще ничего не видел, никаких серьезных решений, как будто все в порядке. В 2019 году была тишина. Надеюсь в 2020 году ситуация поменяется в этом направлении.
2 В прошлом году мы опубликовали результаты своего исследования, посвященное роли молодежи в религиозных вопросах и профилактике экстремизма, которое вели полтора года. Кроме этого мы разработали интерактивную карту конфликтов, это впервые в стране. Там можно увидеть тенденции развития тех или иных конфликтных ситуаций, а также ознакомиться с экспертными выводами. Можно было на их основании выработать государственную молодежную политику, не в только в религиозной сфере. К сожалению, многие государственные и религиозные организации толком не поняли, что это такое и зачем нужно. Раньше они не встречались с такими проектами. Открыто могу сказать, что мы делали работу Государственной комиссии по делам религий. В год цифровизации они должны сделать такую интерактивную карту.
3 Я бы поменял полностью всю концепцию. К сожалению, она не работала, она непонятно ни о чем. Концепция это намерение государства каким-то образом реформировать что-то. Но, я не вижу в этом документе, что государство хочет изменить, кроме поддержки ханафитского мазхаба. Почему я так говорю, что государство до сих пор не понимает проблемы, не видит ее, потому что в Кыргызстане идет противостояние нетрадиционного понимания ислама не с ханафизмом, а с матрудизмом. Идет идеологическое противостояние, здесь особую роль должен играть матрудизм. Государство пока не видит своей роли и не понимает куда идти. Поэтому концепцию надо полностью переписать. К сожалению, все мероприятия в ней проводились ради концепции, а не для конкретной цели. Была какая-та сакрализация концепции. В какой-то мере концепция перешла законы, в особенности закон о религиозных организациях, потому что граждане смотрели ни на закон, а на концепцию. Поэтому Госкомиссия не трогала закон, он лежал и ждал своего часа. Никто не интересовался, работали по концепции. Есть серьезные противоречия между концепцией и законом, если надо я могу детально потом рассказать. Все эти моменты надо учесть при разработке новой концепции.
Текст PreventionMedia